Птица Слава: тайные сказы. Сказ Первый. Рысь Русь и Пупа, Попугай кархадский

Встреча на Вишере.

Плачь о порушенной дюжине перьев

поруха первая

Не получив отзыва скорого на мысль изречённую, принялся Попугай забиячить – повторяться докучливо:

— Тускло у вас, пасмурно, запах нецивилизованный!.. Тускло у вас, пасмурно, за…

Тогда только Рысь и ответствовала – мирно пока ещё, но не без глу́ма:

— А что, в ваших краях мёд на небо намазан, а отхо́жее –

исключительно в розах?!

— Попугай в ту же сторону размышляет: цивилизация обязана пахнуть!..

Не то чтобы просто благоухать, а широким выбором альтернатив – от парфюма до помёта!.. Культура, прогресс – определяются благовонью и вонью разом: а здесь этим не пахнет!.. Где Свобода испражнений?! Где грязь и травки в шаговой доступности?! Где гхеи, наконец, в ассортименте?!…

Пу́па в шоке!..

— Ах, вот ты о чём!.. Отсутствие имеет место, каемся… У нас ведь всё такое – обычно в клозетах да под кустиками, и закапываем, чтоб не смра́дило. Оттого и во́здухи здесь духовиты благостью: хвойные, на озоне настоянные. Ди́вледные, чу́дные, сказные!.. Кстати: мозги наболо́ченные, хлу́дой забитые, – во́здухи северные, таёжные дюже как прочищают: в срок от пяти и выше.

— Вам конституцию менять надо, это веление времени и всего прогрессивного.

— Лихо мыслью вильнул: из дефека́ции в конституцию!..

И что? поменяем: сразу ж запахнет и́наче?

— Запах всегда у вас будет варварским, ро́сским… но нам так будет спокойней!

— Боюсь, буде конституцию мы и поменяем, – вам дюже не зарадуется, как мы поменяем…

— О том и речь: Зверомир – недоговороспосбный и угроза миру!

— Флуд!.. Язык у тебя наперёд ума рыщет, да и ум: помойка!..

Рысь разом заскучала. Диалог с первых же фраз оборачивался хрестоматийным гра́чем «Восток-За́падл»…

«… какой вот, кстати, день но́нича?.. пятничный?.. точно – пятничный… день химер, Венер да скверн!.. чую: длинная ж то будет пятница… и кончится она в понедельник… коли ж вообще – кончится!..» – Рыси-то казалось, что она то́ думила, да думилось – вслух: то́ и сказала.

— Ду́рово назад не пятится – ни завтра, ни вчера, ни в пятницу! – непрошено проскрипело в ответ Проку́дливо дерево, но тут же и осе́клось…

Разом вспомнилось – досадно, вдруг, – как единожды, а всё ж: пятилось, да чего там: ретирова́лось с позором. Именно в пятницу!.. Случилось тому быть на клятой лужайке, у белого-белого склепа в Кархадской столице, коя есть резиденция кархадских Предводителей… куда заглянуло ду́рово насчёт попроказить да почудесить… А куда и сунулось-то! Где-где, в цитадели кархадской своих проказников: сбро́ды тучные, да главный меж всеми: Чёрный Макак… кой же и приспособил разом забро́дное дерево под чудны́е забавы… До сих ду́рову памятно, как затеял Макак в дупли́ну кокосы бросать – навесами, “бомбами” баскетбольными… пока кокосы те – дюже больные, коли ими кидаться, а видом обли́чным с обезьяньими мордами схожие, – пока те плоды, близь Макака уложенные, как черепа в пирамиду, – пока те кокосы и не закончились!.. потом же – сидел на своём на хвалённом заду золотом, да раскачивался… долго… тупо да медленно… заунывно… будто чего медитировал…

Вот зачем? Вот о чём он там медитировал?! … Ждать чего ещё от Макака, за коим маячила тень Папы Сво самого́, ду́рово не стало… да, не прощаясь, украдкою, – именно пятясь! – тихо так и исчезло…

Услышав от дерева, Рысь глаза округлила, но того и не более: эка невидаль – говорящая древесина… Видать по всему, не́жить в гульбище нонче – расходилась по полной!.. чего уж теперь… пусть себе…

Попугай же, о говорливости ду́рова вполне осведомлённый, длить мысль свою не прекратил: своя-то к нему в гости не часто захаживала, так и бросаться негоже, коль уж приключилось да задалось:

— Кристальной правдой заклеймил вас Мироносец Макак на судьбоносном Саммите:

«… Что за угрюмость! Что за цветность? Зад морозит, бананы не растут. За что воюем? Тут точно есть чем поживиться?..»

— Что за саммит? Почему не знаю? Если “Саммит на льдинах” – так Макак туда не добрался: струхнул…

— Гнусная ложь! В завронете о Саммите всё окончательно непредвзято опубликовано: и безнадёга загнанного санкциями и очерченного ка́лом Белведя, и совершенная, безукоризненная речь Макака, полная исключительности и доминирования!..

— Ага! Ещё там объявлено со слов “очевидцев”, что Рысь насовсем, насмерть Попугая съела: тебя, значит… И не просто съела: с контрольным загрызом!.. Видео на “ТыПень” выложили. Вчера ещё.

Гибельное известие о судьбе Попугая самого Попугая застало врасплох: охваченный ужасом, он звучно пустил ветры… вспугом порхнул с ветки… да при том ткнулся лбом о другую… и вконец заполо́шился: метнувшись к Рыси ба́лмошным лётом, распущенным хвостом хлестанул невзна́рок по Рысиной личности. Хотела ль того Рысь, нет ли – само клацнулось: одно перо промеж зубов и застряло.

Так в хвостовом плюмаже у Попугая карха́дского одним пером стало меньше.

Одиннадцать осталось.

________

О ве́тре, ветри́ло!

ты пе́рья зачем уносило?

попугаевы пе́рья, рулящие,

хвост чудо-дивный перя́щие!

________

А и было тех перьев двенадцать: славная дюжина!

Да сказала Рысь лютая слово напрасное,

вспугом птица метнулась – зубы пагубно клацнули!

Опечалились дюже на За́падле:

а не стал бы птах ужином!

В Росских краях ведь кручина да боль

царят повсеместные,

и беззаконие там, произвол –

среда атмосферная!

Ой, люли́ же, люли́ – гу́ли ро́сские, стра́стные:

водка, балалайки-матрёшки да смерти напрасные!