Птица Слава: тайные сказы. Сказ Первый. Рысь Русь и Пупа, Попугай кархадский

Оказательство

Встретились они в первозданном, толи́ком:

на могучем хребте, на Камне Тулымском.

Тулым же – первейший на Вишере Камень!..

_______________________________

Одни повествуют о том просто:

С макушки Тулы́ма, бритой ветрами да шквалами, Рысь смотрела закат.

Как делала каждый вечер: смотрела закат.

— В замуж тебе, девушка, в замуж! – скрыпнуло, то ли каркнуло от гунявой отшельной сосны, и добавило:

— Законно и безвозвратно – в замуж!..

Нахмурилась Рысь. Светило, катящее в горизонт, вдруг встало за хохлатой фигурой – нелепой и непригожей: клякса в акварели заката… ляпка, Светило заляпавшая… Ощерилась Рысь недобро:

— Не загромождай пространство. Ты мне светом дышать мешаешь… А я им думаю…

_______________________________

Другие ж про то сказывают пространнее, велеречи́вее,

будто сами при том были, да всё видели, да всё слышали,

и кто ду́мил что – то ве́дали.

Но и не́ были, и не ве́дали, и не ви́дели, и не слышали…

Всё ж свидетельствуют:

На Камне Тулы́м, в верхови́нах его на оста́нце-венце – Рысь дозором.

Закат следит. Думы ду́мит. Зелёный Луч дожидает.

— В замуж тебе, девушка! В замуж! Законно и безвозвратно – в замуж!..

… шумы ли то лешие баламутят темнохвойными па́рмами, ли всамделе каркнуло?..

… но па́рмы-то древние – таёги нехожены – сроду стоят нешевелённые нежитью, чи́сты от ле́шети: духу нечистому путь в па́рмы заказан… что ж за докука? откуда?..

— Вот лежишь ты здесь и пусту́ешь… Зачем одной пустовать? Пустовать надо в браке… И не абы какой “брак-по-ми́лу”, с прозябанием! Нужен брак шестизвёздочный: замуж-ла́кшери…

… вот завелась же напасть! да откуда?..

… оттуда – с голой ветви отшельной сосны, появившейся вдруг, без предвестий, у обрывного края уступа, где спали внедавне куру́мы под красными мхами – стекали во сне к отвесному срыву… а до срыва того – один рысий прыг и есть: к западу вниз от плиты, она где лежит, за закатом следит…

… и в миг: ни мхов, ни куру́мов: одна скальность исподняя, да стойко́м из неё, из голой скалы, дерево торчит гнусное: изво́истое, кривульное, коряжное… феномен, однако ж, – оказательство…

… да толка явно зловестного: не чудо дивное – ко́зня вере́дная… видать, сызнова нечисть шалит, проказит, никак не спокоится…

… а и серою воняет… воздухом спорченным… дух скверный такой, уха́ние прегадкое, химия смрадная: дигидросульфид со скато́лом…

… и Роза борейных ветров тому очевидец: вонищу несёт всё оттуда ж: от стороны за́падлой…

… кабыть, недоброе то дерево – злое: проку́дливое…

… да и гунявое сплошь – лысое… и закручено вона как, ровно тряпьё на выжиме…

… да сквернит перспективу ле́пую светозарного неба закатного:

середь всего – приключилась коряжина,

яко каракуля – на чистом, купа́вном, пригожем,

да сломала благость графических ритмов,

порушила стройность цветодинамических пятен –

досель равновесных своею кинетикой

повдоль центробежных линий напруги

открытой вовне композиции чу́дной,

кою вершит величайший Художник:

Миров и Зверенной… – ду́милось Рыси.

Прищурила Рысь изумрудные гла́зы, кистя́ми прянула, о́шиб же пушистый и сам, как верноподданный хвост, затеял остра́стные пируэты:

в тот миг Светило, в запределы катящее, стало точь за спиной хохлатой фигуры, коя являла собой генетический казус, именем Пу́па. Ливер Пу́па.

Попугай иноземный, карха́дский.

… вроде и птах, природою тва́рный, а всё ж – хлу́да: сор, мусор, отходы творенья…

Ощерилась Рысь, да недобро:

— Не загромождай пространство. Светом дышать мешаешь… Я им думаю.