2-4.01. Воля и Свобода
«… то ли солнышко, то ли буря, то ли счастье нам, то ли дуля…»
2-4.01.1. Во всех Мирах самые буйные, бранные, лютые “пляски дискурсов-смыслов”
затеваются вкруг культовых идеологем:
Воля/Свобода, –
ключевых для бытия и мироздания в практике применительной,
а для каждой разумной особи – ещё и в обременительной,
то есть императивной.
Именно здесь – кровоточащей, незаживающей, гнойной раной –
проходит передовая идеологических баталий,
здесь круша́т друг друга полемисты-антагонисты рогами веры в свою правоту,
дубинами истин в конечной инстанции,
молотом права на одноякое толкование,
сюда устремляются лавы гнева испепеляющей ненависти.
Отсюда же родом – и феерические баттхёрты участвующих,
соучаствующих, присутствующих, наблюдающих,
просто проходивших мимо.
А баттхёрт есть весьма специфическое психоэмоциональное состояние,
приключающееся периодически со всяким носителем разума.
Схожий термин мудрецовой зауми – “фрустрация”, но мы-то знаем:
“попоболь”, ничего боле!..
2-4.01.2. Какому из двух концептов Воля/Свобода отдавалась пальма первенства, –
в зависимости от того и межевались разумы на «мы – они»,
кучковались, сбивались в стада и стаи, – и так обретали,
обретая в том смысл себе.
А вариантов было не так уж и много:
1.
Могла подразумеваться тождественность идеологем Воля/Свобода.
Такой амбивалентный зачин плавно перетекал в свою ультракрайнюю
формулировку:
«Моя воля равна вашей свободе»,
адептами которой – тайно ли, явно – без жеманства и ложного стыда
выступали властьдержащие управители, иерархи, жлобиархи и прочие
паханы, вожди и просто лидеры на ровном месте.
А что данная парадигма и не парадигма вовсе, а так, невесть что –
помесь апории с оксюмороном, их ни мало не смущало: работало же!…
Разумеющие так, или около так, могли оказаться в любом из двух лагерей, описанных далее. Были ли они при том конформистами, или просто жёсткими прагматиками – то неважно. Важна́ их твёрдая убеждённость:
«Париж сто́ит мессы!»
(на людянском хранцузском: Paris vaut bien une messe).
Оно и верно: Париж по-прежнему стои́т и сто́ит.
2.
И всё же основной массой разумных особей только одно из двух –
Воля либо Свобода –
почиталось за корневое, подлежащее и надлежащее,
другое же играло сугубо обслуживающую роль, в лучшем случае –
роль прилагательного, а то и вовсе – дискурсного суффикса,
коли понимать suffixus в оригинальной, латинянской трактовке:
прибитый, приколоченный, пригвождённый…
Тут-то и затевалось двоение, бифуркация, раскол,
здесь отправная точка межевания и антагонизма размежевавшихся –
на стаи, на пределы и на беспределы.
2.a.
В Зверенной, например, те, кто возносил Свободу превыше Воли, а в конечном итоге – превыше самого Создателя, самого Творения, самого Бытия, назывались, да и сами не брезговали себя называть:
ливера́сты, носители и разносчики ливера́стии.
А ещё:
копытопожатные, лапопожатные, цивилизованные, образованные, просвещённые, ливеральные, креативные, эффективные, совестливые, честные и чистые ливероиды, демака́ки и толеранты, совесть нации, совесть стада.
А ещё:
ливер-стадо, стадо Свободы, стадо Сво, братия Ливера́тии, глобальная сила Добра, зиждимая на непреходящих завроценностях и звероидных аппетитах.
Добро при этом понималось ими как синоним Имущества.
Но чаще всю эту бурливую и шумливую свору зверопоборников завроСвободы определяли коротко и ёмко:
зверо́иды…
Свобода в их интерпретации и на деле превращалась в Симукляр Свободы –
стратегический сверхприбыльный товар принуждения,
маркированный защищённым лейблом: “завроСвобода”.
2.b.
В противостоящем лагере волей-неволей оказывались все остальные, несогласные с ливерастами категорично или даже частично по поводу завроСвободы и/или иных завроценностей, или же просто обеспокоенные, настороженные их – звероидов – аппетитами.
И этих “остальных” ливерасты убеждённо и почти искренне воспринимали как биомассу и быдломассу, признавая за ней лишь единственное право –
право быть пищей, право быть съеденными, право замыкать
Великую Пищевую Цепь.
Среди “всех остальных”, само собой, оказывались и зверомирцы, чья Традиция была несоизмеримо древнее и мудрее многоликой и многоязыкой ливерастии вместе взятой и уходила корнями в исходный этико-нравственный код, завещанный Создателем и ныне основательно забытый.
Зверомирцам же и предназначено было, судьбою суждено –
возглавить сопротивление звероидам, стать нерушимым могутным заслоном от мути и грязи ливерастии, утверждая приоритет Воли как истинной причины, как доминантный принцип Творения и Бытия в целом, как руководство по жизни каждому созданию, каждому творению, каждой твари.
3.
Некие совсем уж продвинутые мудрецы, от которых разбегались все близкие, кроме тараканов, на полном серьёзе отрицали и Волю, и Свободу.
То есть не просто –
“всё предопределено, всё назначено, мы лишь статисты,
реальность – суть декорации”,
нет! – бери шире, копай глубже:
есть-то, может, они и есть, эти пресловутые Воля да Свобода,
да вот только зло сие непотребное, зло беспредельное,
множащее тоску да печать, да страдание вселенское.
(см. далле в п. 2-4.01.12.a)
Посему отказаться надо от них незамедлительно,
и не только как от программы действия –
модуса вивенди и модуса операнде,
но и сами термины забыть, запретить,
а любое упоминание всуе
(кроме диссертаций и документов с грифом “Секретно”)
приравнять к терроризму.
Кто-то где-то и пытался тому следовать. Говорят, получалось не очень.
Нет, не то чтобы совсем не получалось, просто в процессе сами путались:
что и зачем отрицать, кого и за что приравнять.
Ну, и вырезали, на всякий случай, всех…
Мясо съели, протоколы сожгли, кости продали,
просторы зачистили-заровняли гуманитарными бомбёжками,
да и разошлись по двум ортодоксальным лагерям:
кто за Волю, кто за Свободу…
– Позвольте, а кто “разошлись”?! Всех же вырезали! –
А вот кто резал да мясо ел, те и разошлись…
2-4.01.3. Здравомыслящая часть “разумных”, включая большинство зверомирцев
и людомирцев, понимала:
для Воли нет определения. Она в начале всех определений, Воля и есть – Начало. Нелепо говорить “сила воли”, Воля сама – сила. Самополагающая и самодостаточная. И хотя Воля – то, что неопределимо, но она то, что постижимо, коли, разумеется, соответствующий орган не атрофирован – коли душа в наличии, не опоганена и не скукожилась до размеров звероидной душонки. Душе для постижения Воли никакая заумь разъяснительная не требуется. А требуются воспитание, крепость духа да закалка воли собственной – в унисон Воли Высшей, Воли Созидательной, Воли Нравственной. В согласии, разумеется, с Волей Просторов Отчих. И миром да ладом с просторами Мировы́ми. Да почитая Волю Предков Славных – великих Отцов и Матерей, хранивших и сохранивших, и преумноживших племена и Просторы Родные, и потомкам то завещавших собственным волеизъявлением…
Всё так! но ныне, к сожалению, так – обстояло лишь в намерениях да помыслах. Но всё же обстояло. И многие старались, или собирались, или надеялись – жить сообразно. Многие. Сиречь – большинство.
2-4.01.4. А вот Свобода для зверомирцев – и не концепт никакой, и уж тем более –
не идеологема, но понятие сравнительное, к чему-либо прилагаемое,
к той же Воле, допустим:
свобода Воли, несвобода Воли…
Обстоятельнее поведано в статье 2-4.02. “Свобода”,
здесь же упомянем следующее:
Каждый зверомирец озвучит хрестоматийный пример
худосочной понятийности словца “свобода” и его производных:
«Дышится свободно», то есть – «не першит, не теснит, не задыхаешься»,
и лишь с большой поэтической натяжкой, в контексте чего-либо –
«противопоставление гнёту, несвободе»…
И почувствуйте разницу: «Вольно дышится!», «Дышится привольно!», – сами слова пьянят, манят волею просторов, вольностью подвигов славных и резвостью мысли вольной, неукротимой…
Словцо же “свобода” зверомирцы чаще употребляют в значении
«свобода от …»:
«свобода от чего-либо, кого-либо».
В том числе – и от Совести. И от морали. И от Создателя…
Что очень даже точно определяет ливерастию в целом,
и завроСвободу в частности.
Сказать же «воля от чего-либо, кого-либо» – не получается.
Не говорится так, и так не бывает.
Воля не может освобождать от чего бы то ни было,
она явлена отвечать за что-либо.
Но можно сказать “к” – «к чему-либо», это милости просим:
“воля к победе”, например, или “воля к жизни”.
Даже звероиды в таком контексте волю уважают,
особенно в ипостаси “воля к власти”.
(о “воли к власти” смотри нижи – в п. 2-4.01.12., подпункт e)
Языком обмануть можно, язык – не обманешь.
2-4.01.5. А вольность мысли зверомирцы и допускают, и признают,
но за разумом возмужалым, который воле своей подконтролен,
ответственен за себя перед Миром.
И в ответе за воление своё –
за свой выбор в просторах возможностей и действий.
Не то и выйдет – чистой воды вольница гулливая, разбойная, своенравная, своевольная, анархия беспредельная. Говорят же:
«Вольнице – поле, вольному – Путь!» …
А бесхребетное, разнузданное своеволие тут же и вольнодумство порождает –
то не здравая дерзость ума, не светлого разума вольность,
но нигилистское паскудничество огульное, безразборное, всеядное,
или злорадничество глумливое, праздное,
или – ряженые в тогу прогресса злотворчество и зломудрие,
смотрящие в ад…
Дедичи про то так сказывали:
«Воля отзывается добру и злу как они есть, без обиняков и мудрований.
Разум же падок искательству правды во лжи да лжи в правде,
и тем питается».
И ещё:
«Глупый – в поле, да не там воля:
в поле – приволье, а воля – в устое!»
Оттого и тварей, по воле своей изменивших Отечеству своему или вере своей, предателей и ренегатов всех мастей и окрасов повсеместно в Мирах клеймят презрительно и однояко: “вольноотступник”.
«Вольный свет – простор и есть,
там, где воля – там и честь.
А отступнику от воли – только на кол задом сесть!» –
недвусмысленно высказывались по теме древнезверянские источники.
2-4.01.6. «Безусловно, – говорят зверомирцы, – наличие воли подразумевает:
и мужество, смелость, решительность, самоотверженность…
и устремлённость, упорность, целенаправленность…
и выдержку, стойкость, присутствие духа…
и, разумеется, – самость.
Но этого мало.
Преодоление себя, себя в себе,
своей я́кости, дерзящей мировому воле́нию, –
вот что рождает истинную силу и нравственную мочь,
право и могущество вольного духа».
В том-то и заключается пресловутая “свобода Воли” –
«вольно́ – путь к Небу,
вольно́ – путь в бездну,
вольно́ и в ад!»
2-4.01.7. Звероиды же волевую составляющую фенотипа стараются не замечать,
напрямую увязывая фенотип лишь с генотипом, то есть:
«Ты не то, “чем стал”, а лишь то, что генами задумано».
Они всерьёз говорят о генетике поведения и привлекают её, родимую, в качестве ответчицы за собственное озорство:
«зверь не может быть ответственен – и не ответственен! за своё поведение, особенно – за скотское. Ответственны гены, а гены в суд не вызовешь!»
«Да уж как есть, уж так и плыть.
Скотом рождённому – скотом и быть!» –
постулировали отцы-основатели ливера́стии и назначили Зверя, Скота́ –
мерой всех вещей. Но не остановились на том, пошли дальше:
«Всё, проистекающее от генетики поведения – от естества,
то́ и есть – естественно, ибо заложено природой
(Создателем, если хотите),
а что естественно – то не безобразно, следовательно – законно,
и, уже последовательно, –
должно находиться под охраной закона!» …
… и тут же предъявили миру:
ген гомосекса, ген инцеста, ген прелюбодеяния и беспорядочных половых связей, ген педофилии, ген алчности, ген стяжательства, ген агрессии и чмора, ген душегубства, ген садизма, ген грабежа и воровства в крупных и особо крупных размерах, ген тарифов и процентных ставок, ген маржи, ген мошенничества и подлога, ген коррупции, ген предательства и измены, ген кривды и обмана, ген лжи и официальных заявлений, ген заврожурналиста и независимого эксперта, ген защитника завроПрав, ген суицида, ген алко/наркозависимости, ген бедности и нищеты.
И, как апофеоз торжества идей завроСвободы,
ливергенетики предъявили миру ген ливера́стии!..
… и заработала ливераст-юлистиция, подгоняя нормы завроПра́ва под генетику поведения: началась легитимация вышеперечисленного зверства, скотства да безобразия как естественного и небезобразного, не только не подлежащего уголовному и любому другому правовому преследованию, но напротив – защищаемого всей мощью завроПрава от малейших посягательств, порицаний, отрицаний и даже упоминаний без должного восхищения.
Тут следует уточнить: все упомянутые гены “шли в зачёт” только носителям “опознавательного завроГена” – гена ливера́стии. В отношении же остальных – не-ливерастов, и особенно зверомирцев, – никакая скидка на генетику поведения даже не рассматривалась, напротив – “естественное и небезобразное” для них, звероидов, скотское поведение оборачивалось безобразным, особо опасным и отягощающим – применительно к Зверомиру. И без того виноватого в глазах “Империи Добра” уже одним фактом своего существования…
2-4.01.8. Разумеется, все эти “генные заврошоу” вызывали приступы гомерического
хохота у зверомирских мудрецов, согласных, пожалуй, лишь в одном –
ген зла таки есть:
ген-эйцехоре, семя дьявола, трансген Люцифера, ген грехопадения –
так величают его людянские провидцы.
Его-то, вероятно, и маркируют ливергенетики лейблом “ген ливераста”.
Так если он и есть, то уж точно – не у одних звероидов:
злотворчества и промеж зверомирцев предостаточно…
И что? Вот что с того, что на Светиле Соль есть пятна?!
Неприятности, безусловно, доставляют,
но целокупную значимость Светила в светлой деятельности Света
принижают ровно никак.
Коли Светило уж вознамерится пошалить – почернеть, скажем, или посверхно́веть – сделает оно это своей волей, возможно – согласно Воле Мировой, – никак не вследствие пятен. Пятна – улики, не причина!..
А если без метафор, то к любому носителю разума применима парадигма:
«гены генами, а воля рулит, с воли и спрос!»
Да и кто его видел-то, этот ген зла?
Ливергенетики, что ли, мудрецы ританские, грантовые?
Эти ГМО-геймеры, чемпионы квеста-бестселлера “вскрытие покажет”?
Та ладно, не смешите!..
Не всё в позиции мудрецов-зверомирцев выглядит гладко, – но где гладко?
А накал страстей иллюстрирует.
2-4.01.9. Дополнить представления зверомирцев о Воле
помогут следующие премудрости, Сказским Туром речённые:
«… Воля – из изначальных понятий, если не первоначальное…»
«… говоря о Воле, мы говорим о Создателе, о Добре и Зле,
о Совести и Справедливости…»
«… изначальная Воля – моральна. Это воля добрая, созидательная…
Есть ли глобальная Злая Воля – то вопрос,
хотя признаки да улики наличествуют…
А вот злая воля в разумных тварях – присутствует ощутимо…»
«… но ведь и развилка – того же корня.
Там, где разъединяются, где расходятся Пути – там воля выбора,
пространство выбора, свобода воли. Но далее – Путь.
И выбрав волею своей свой Путь – не обессудь:
твоя воля – твоя и доля!..»
«… неистребима в зверомирцах тяга к Воле и к вольным просторам,
к вольной, вольготной, привольной жизни.
Но жизни не расхристанной –
вольницей ли стаей-стадом “свободных” от всего скотов!
А жизни вольным Ладом – с собой и Миром. Но не тем скотским –
миром отвергнувших свои рода́, свой пол, свои истоки
и своего Создателя,
а Славным Миром – Всемирным Ладом…
Ровно так неистребима и тяга Души к Свету…»
«… те, которые называют себя “свободными”,
они свободны от Совести и морали, от Родины и долга перед нею,
от исторической памяти и памяти предков, и от Славы предков,
и от семей.
И от Создателя они свободны, как сами думают.
Но то иллюзия свободы, Симукляр, а истина:
они безвольные, они – невольники, они – рабы.
Рабы своих страстей-страстишек, по́хотных да скотских,
то во-первых.
И то во-вторых.
А в-третьих – рабы своей завросистемы,
злобее, тотальнее и тоталитарнее которой мир не видывал,
системы, где правит диктатор неназываемый, но явленный,
и имя ему – Зло…»
«… Воля разумна. Свобода безумна.
Но безумнее того – Свобода возглашённая…
А возглашённая Свобода редко бывает, да не бывает вовсе! –
тихопомешанной, замкнутой на себе и внутри себя.
Она экспансивна, агрессивна, сверхнетерпима, нахраписта, –
она злобная истеричная садистка, она взбесившаяся,
и корень ”бес” тут неслучаен…
Свободы же, оформленные в праве,
делают и само право “взбесившимся”…»
«… Свобода и сама слепа, но ещё и слепит…»
«… Воля – пряма, Свобода – изворотлива да лицемерна…»
«… Волю – “воспитывают”. C младенчества. И всю жизнь.
Воля есть свойство…
Свободу “завоёвывают”, “продают”, “дают” и “отбирают”.
Свобода есть товар,
“добро” в зверосмысле “имущество”…»
2-4.01.10. Нельзя сказать, что звероиды, трактуя концепт Воли,
уж вовсе загоняли её значимость под плинтус. Порою ж и превозносили:
– Волю к Свободе – завроСвободе, разумеется,
и Волю к борьбе – за их, разумеется, выгоды и аппетиты,
и их, ливера́тов, тотальное торжество.
– Волю стад и Волю народов, коли они хорошо срежиссированы,
контролируемы и правильно сориентированы
на интересы и аппетиты звероидов.
– Свободное волеизъявление, если оно безоговорочно соответствует
ливердогматам и ливероценностям.
Сплошь и рядом пользовали термины злая воля и волюнтаризм –
применительно к своим оппонентам и лидерам зверомирцев.
Впрочем, к любым другим несогласным лидерам – так же.
Бонусом прилагался ярлык неволя в смысле:
рабство, варварство, дикость, тьма – относительно Зверомира.
Впрочем, относительно других неподвладычных просторов – так же.
Это при том, что сами ж звероиды и взросли сплошь на рабстве, дикости
да тотальном геноциде,
обирая, порабощая, грабя, изводя да пожирая инаких,
но и своих – так же.
2-4.01.11. Не чурались звероиды, особенно креаклообразные, избранных за́умей,
вырванных из контекста и трактующих концепт Воли столь изощрённо, что используемые сами по себе, в отрыве от целостных концепций и космогоний, эти за́уми превращались – зачастую и были таковыми – в подобие сладострастных садомазохистских откровений, столь милых разуму и плоти всякой просвещённой, совестливой, чистой твари.
Таких за́умей предостаточно в обильном мыслетворчестве многих и многих очень мудрых мудрецов, кои, будучи безусловными гениями, когда и заблуждались, так и то: гениально, и от которых при жизни разбегались все, кроме тараканов, а вот посмертно любили: за возможность издавать, цитировать, ссылаться, толковать, копипастить, развивать, перевирать, завирать, превозносить, чморить…
… да и просто плюнуть: если не в лицо, то хоть на могилку гения.
2-4.01.12. Отчего и небесполезно, хотя бы бегло, обозначить за́уми –
вкусные, то́повые, обязательные к заучиванию и цитированию в просвещённых ту́сах продвинутых креаклообразных. Хотя бы те из них, которые целенаправленно и результативно пользуют в Кархадских ознавательно-озверяющих центрах для всесторонней закиси мозга:
a) Мировая Воля хочет есть. Одномоментно с торжественно постулируемым “незверием в Создателя”, в системе ливер-координат вполне кошерно признать наличие некой Мировой Воли, одной и единственной, явленной Мирам в виде беспредельного обилия и беспредельного многообразия. А что радует сердце ливераста: Воля та – аморальная. Да ещё и совпала она по месту, времени и отсутствию мотиваций с Иррациональной Свободой. Которая, в свою очередь, есть не что иное как полный внеморальный произвол, беспредел и бесцельное стремление, беременное разом злом и добром… но разрождающееся преимущественно злом, а почто так – не нашего ума дело, уж так заведено, такие вот нравы у Вышнего Промысла… Что-то в этом роде утверждал мудрец-людянин Шопенгауэр, Артур Генрихович, холостяк и мизантроп, то есть людоненавистник, и гений… Так вот эта насквозь порочная, бесцельная Мировая Воля есть не только: “слепое влечение”, “тёмный, глухой порыв“, эта нелепая Воля очень хочет есть, она вечно “голодная“, а поскольку кроме неё – нет ничего, остаётся кушать себя самоё, точнее – пожирать. А что делать? – она ж голодная Воля… И так как всё Творение, всё Бытие – лишь вещдоки, улики масштабной, но бессмысленной самореализации, сиречь объективизации указанного чудища, которое, помимо иных добродетелей, ещё и вечно всем недовольно (собой, получается?! оно ведь и есть – “Всё“), то и любая разумная тварь априори – продукт и подельник данного беспредельного беспредела. Спроецированного в мясотело с мозгами, кои мнят себя “осознанной Волей к жизни”. Причём пожирает то мясотело всё, что видит, до чего может дотянуться, включая и себе подобных, и себя любимое, – вточь по подобию да в полном согласии со своей разнузданной, беспредельной и аморальной мамашей – Мировой Волей…
Вот на этом пафосном аккорде философской зауми звероиды впадали в оргазм, после чего исступлённо рукоплескали, сучили лапками, восторженно рычали, пускали слюни, да бросались развивать сабж в тоннах бестселлеров, в гекалитрах диссертаций, в прорвах законов, в километрах блокбастеров, да вручали друг дружке О́скалы да Но́бели за стильный раску́с темы… Мудрейшей же мудростью при таком раскладе стало бы полное, безоговорочное отрицание Воли (см п. 2-4.01.3.c) – в чём и заключался бы смысл жизни и истинное призвание любого мудрого (aliquis sapiens), будь то homo sapiens, bestia sapiens или какое иное мясотело с мозгами. К чему и призывал своих сородичей людянин-мудрец Шопенгауэр Артур Генрихович, холостяк и мизантроп.
b) Беспредельное начало. В подобном же – задолго, очень задолго до Шопенгауэра – уверял и мудрец-людянин Анаксимандр, гений, заодно смастеривший первый людянский небесный глобус. Говорят, что он говорил: дескать, именно беспредельное начало (читай: трансцендентная Воля) рождает-являет многообразие вещей. Тем самым и то и другое: и беспредельное начало и многообразие вещей – причастны злу, ибо исчерпывающее многообразие всенепременно содержит любую возможную ка́кость…
c) Липкая Любовь. Если же одной бесчинствующей Воли вам мало, если для отчётности требуется устойчивое бандформирование, то к ответственности можно привлечь и две её ипостаси – две изначальные силы, два активных начала: липкую Любовь, она же – Филея, вялотекущая единством и добром, да губительную Ненависть, она же – Нейкос, она же – Вражда, влекущая Множество и Зло с яростью огня всеядного… Якобы нечто подобное утверждал людянин-мудрец-и-жрец Эмпедокл, всерьёз считавший себя божеством и поборник демократии, несмотря на что – действительно гений.
d) Злое начало, злая деятельность, злая Воля – тождественны благому, едины с ним, неразлучны с ним, но тут же и противны ему, и противоестественны ему, и в борьбе непрестанной пребывают – вплоть до финального Судебного аккорда, когда придёт всему этому полное и окончательное саморазделение, но до того – вечность!
Так и задумано, так и проистекает, так мается Творение – в муках материи изрыгая вещи из лона. И что характерно: вся сия диалектическая драматургия, весь этот бесконечный божественный триллер – есть утверждённый сценарий Бытия, обязательный протокол самораскрытия мировой Божественной сущности. Во всяком случае, примерно так, ссылаясь на первоисточник, свидетельствовал людянин-мудрец-и-провидец Яков Бёме, сапожник и гений.
e) Воля к власти и Супербестия. И, конечно же, невозможно обойти молчанием самую почитаемую звероидами/людоидами, да и чего уж греха таить – немалым числом людомирцев и зверомирцев (например, Барсуком Троцким, см. 2a.20.6) поэтико-философскую цацку-заумь “Воля к власти” с бонусным довеском в виде “Супербестии“/“Сверхлюдя“. Наиболее ярко, либерастно и сладострастно воспел их лютый гений мудреца-и-поэта-людянина Фридриха Ницше, бывшего архиболезным при жизни, но ставшего архиэпичным посмертно.
Что характерно: ценителям, поклонникам и потребителям этих сверхпритягательных цацек-заумей глубоко фиолетово, что там на самом деле имел в виду не очень здоровый, но феерически одарённый людянский мудрец-и-поэт… В том-то и прелесть цацки – ею каждый играется, как ему во́лится, как ему вздо́рится, да как самого его бла́знит да плющит… Как-то так и случилось: цитаты, вырванные без корней из блистательных трудов мудреца-и-поэта Фридриха Ницше, красовались повсеместно:
на знамёнах вождей всех мастей, всех элит и господ всех пород, паханов всех окрасов, – в любых уголках да закоулках беспредельной Мультивселенной, где не то, что уже пребывал – лишь проектом копошился да проказничал aliquis sapiens: “кто-то мудрый”…