Птица Слава: тайные сказы. Сказ Первый. Рысь Русь и Пупа, Попугай кархадский

Встреча на Вишере.

Плачь о порушенной дюжине перьев

поруха третья

— Рысь Русь – лютая! Угроза миру!

— Я не лютая. Я – Рысь!.. Думай, к чьим рубежам прыскаешь!.. “Правила вежливого вождения в суверенных просторах, для хвоста и живота безопасного” читал?.. Да лётные права-то сам имеешь?

— У нас, в царстве Добра, исчерпывающая полность Прав и Свобод: движений, вождений и дтп!

— Так даже?! Чего и пенять: у меня ведь тоже – свобода движений! Но я – на своей территории.

— Э, нет! Права и Свободы – не про вас! Это про нас – светлых и белых! Просвещённых и совестливых! Кто на правильной стороне истории.

Рысь глянула с сомнением на попугаево опе́рье: в целом – чёрное, местами лишь краснопёрое, не считая срамной пестро́тной заплаты. Белого не наблюдалось.

— Белым, говоришь, светлым?..

Затем окинула взором окрестные граниты – изрядно уже, “на совесть” Попугаем загаженные, – и вовсе нахмурилась. Да вопрошала далее грозли́во, с острасткой:

— Просвещённым, говоришь, совестливым?.. В чужом доме гадить – это: “просвещение”? Атмосферу ветрами отвратными портить – это: “совесть”?.. Это и есть: “правильная сторона истории”?

— Именно!.. Как ты не понимаешь?! Мы и у себя гадим, но в чужом-то – слаще и геополитика верная: просвещать отсталость, орошать её цивилизацией!.. В чём главная прелесть завроСвобод? – Можно неограниченно самовыражаться, делать “что-хочешь”– и большое, и маленькое – в одном месте, потом перелететь в другое, где пока ненаделано, типа “начать всё сначала”, “всё исправить”, “начать жизнь с понедельника”, да снова обделаться: красота!.. Право гадить – незыблемо! Без Права на измазаться и опуститься – бессмысленно Право на возродиться!

— Ты вот здесь сидишь, пачкаешь красоту земную, а финала себе не чуешь.

Пу́па разом смолк, нахохлился, моделируя в уме возможные финалы да к ним лоции драпа. И как бы оно там дальше обернулось – помыслить-то боязно, но вмешалось кстати дерево Проку́да:

— Пусть гадит. Задумано так. Для привлечения и вовлечения. «Центр Современного искусства и воспитания», понимаешь… – Ёлка-Центр! Любой может вплотную – “интерфейсом-в-интерфейс” – подойти, обнюхать, задрать интерактивно лапу да пописать, или более существенно в истории отметиться, да считаться при том художником. После и расписаться гвоздём на Ёлке…

— Здесь нет гвоздей.

— Камнем с куру́мов…

— Здесь нет куру́мов! Уже нет… Тогда и не стало, как ты, коряга забро́дная, объявилась.

— От вас даже куру́мники-умники эмигрировали! Свалили, лишённые перспектив и свободы падений в низость и пропасть: в наслаждение общезвериными ценностями! – тут же возопил с ветки Пу́па.

— Ушам не верю! Это что, сговор? Снюхались? Кодлой будете здесь, в моём доме, безобразить?! Тогда уж извольте и на учёт встать: как иноземные агенты. Со всеми следствиями и втыкающими!.. Своих-то паскудников – множко да плюс лукошко: один Козёл чего стоит… Так что вот, извиняйте: на ваше дрянцо спроса нет, своим перебьёмся: импортозамещённым! – И уже лично к дереву обращаясь, молвила подсмехательски: — А когда ж это тебя сподобило Ёлкой стать, сосна ты сухая, корявая, лысая? Думаешь, воткнула пяток рыжих иголок да измазалась как бы смолой в смрадной памяти: сразу ж и Ёлка-Центр?!

— Рысь вот сказала: безобразия. Ни в коем случае нельзя сравнивать ситуацию с нашими безобразиями со случаями безобразий ваших, потому что это так потому, и это очевидно… Ваши безобразия – ужасны, чудовищны, отвратительны!.. А наши безобразия прозрачны и открыты всем! – Попугай надулся, выгнул грудь колесом, взметнул пал когтистый шишо́м в небо да завершил речь величественным панегириком, гимном всей За́падлой цивилизации разом: — И когда мы где-нибудь нало́жим да налажа́ем, мы об этом честно, открыто говорим всем на весь мир! И мир нам – верит!

— Опять же пустое вра́каешь. Вот и краснеть тебе незачем: щёчки по жизни – мясцом алые.

— Да, вру! Но вру искренне!.. и во имя торжества правды!.. – Зачем так сказал, Попугай сам не понял. Но получилось красиво.

— Врать, не мушек глотать, не подавишься… Враль и есть! А “врать” и “враг” – одного корня-семени.

— Это я-то враг? Я враль?.. А не у вас ли тут водится пташка-зверушка, так и прозывается: завиру́шка!

— Где ж ты её слышал? Завиру́шка – птица скрытная, тайная, коли ж и врёт – редко, да всё больше по делу: дабы тот, кто гнёздам да сёлам разор несёт – не донёс его в назначение… – Рысь лукаво прижмурилась. – Птичка-Завиру́шка – наш Сусанин!.. И вот тебе меж вами разница непреодолимая: она врёт, когда обманывает, а ты врёшь, когда правду вещаешь!.. И ваши все – тако ж!

Попугай опешил, силясь осмыслить сказанное Рысью: что это было? – парадокс? апори́я? паралоги́зм, антино́мия? или иной какой хитромудрый софизм, в коих зверомирцы от веку слыли – дюже искусными…

… Как и когда пропало при том с хвоста третье перо, никто не ведает: уж позже заметили.